Рим и германцы
Первая встреча Первые столкновения произошли не в Германии, а в соседних с Италией областях. И не римляне напали на германцев, а германцы на римлян. В 113 году до н. э. германское племя кимвров оказалось на северо-восточных подступах к Италии и напало на союзные Риму племена (на месте современной Австрии). Попытавшись заманить кимвров в засаду, консул Гней Папирий Карбон был наголову разбит — остатки римской армии спаслись только благодаря разразившейся грозе. После победы кимвры не вторглись в Италию, а ушли на запад в Галлию, где соединились с другим германским племенем — тевтонами. Ещё дважды столкновения германцев и римлян оканчивались поражением для последних, однако вторжения в Италию вновь не последовало: кимвры отправились в Испанию, а тевтоны в северную Галлию. Получив два года передышки, Рим завершил военную реформу, которую начал Марий ещё в 108 году до н. э., и создал профессиональную армию. Именно Марию было поручено отразить угрозу варваров. Для выполнения этой задачи его пять раз подряд избирали консулом, что было беспрецедентно для истории Рима. Тевтоны в атаке. (Wikimedia Commons) Исход противостояния решили два сражения. В 102 году до н. э. римляне разбили тевтонов при Аквах Секстиевых. Сражение было настолько ожесточённым и кровопролитным, а жертв было так много, что Плутарх в биографии Мария писал: «Во всяком случае, жители Массилии костями павших огораживали виноградники, а земля, в которой истлели мёртвые тела, стала после зимних дождей такой тучной от наполнившего её на большую глубину перегноя, что принесла в конце лета небывало обильные плоды». Уничтожив тевтонов и получив консульство в пятый раз, Марий направился в Италию, куда уже с северо-востока вторглись кимвры. На следующий год под Верцеллами состоялось решающее сражение. В нём приняли участие даже германские женщины. Об этом пишет Анней Флор: «Битва с жёнами варваров была не менее жестокой, чем с ними самими. Они бились топорами и пиками, поставив телеги в круг и взобравшись на них. Их смерть была так же впечатляюща, как и само сражение. Когда отправленное к Марию посольство не добилось для них свободы и неприкосновенности, — не было такого обычая, — они задушили своих детей или разорвали их на куски, сами же, нанося друг другу раны и сделав петли из своих же волос, повесились на деревьях или на оглоблях повозок». И Плутарх: «Римляне, которые, преследуя варваров, достигали вражеского лагеря, видели там страшное зрелище: женщины в чёрных одеждах стояли на повозках и убивали беглецов — кто мужа, кто брата, кто отца, потом собственными руками душили маленьких детей, бросали их под колёса или под копыта лошадей и закалывались сами». Истории о сражающихся германских женщинах, которые при поражении убивают себя и детей, только бы не попасть в плен и рабство, сделали германцев в глазах римлян самым свободолюбивым народом, о чём будут постоянно писать все последующие римские историки. Цезарь, галлы и германцы Новое столкновение между римлянами и германцами случилось спустя полвека, когда Гай Юлий Цезарь начал завоевание Галлии. Здесь его устремления столкнулись с наступлением германцев, которые несколько ранее стали активно переселяться за Рейн. Раздорами между галльскими племенами секванов и эдуев воспользовался один из германских вождей — Ариовист. Сначала привлечённый как союзник секванов, в дальнейшем он обеспечил себе самостоятельное положение, а после разгромил галлов, обложив их данью и взяв в заложники детей из самых знатных семей. Юлий Цезарь. (Wikimedia Commons) Именно конфликт Ариовиста с эдуями Цезарь использовал в качестве предлога для вмешательства в галло-германские дела. Цезарь первоначально пытался уладить дело миром, потребовав у Ариовиста вернуть заложников и прекратить взимать дань с галлов, однако тот отказался, заявив, что Галлия принадлежит ему по праву завоевания. Стремясь не допустить такого опасного соседства и защитить союзников, Цезарь со всеми имеющимися силами напал на войско Ариовиста и наголову разгромил его, лишь немногие смогли бежать за Рейн. Это известие остановило другие германские племена от перехода в Галлию. Однако угроза новых вторжений полностью не была снята, что доказывают переправы германцев через Рейн в последующие годы. Цезарю пришлось на это не просто реагировать и выдавливать их за Рейн, но и совершить два похода на правый берег Рейна, став первым римским полководцем, вторгшимся в Германию. Задачей Цезаря было не столько разбить отступивших, сколько показать германцам, что время походов и переселений за Рейн в Галлию закончено. Эта демонстрация выхода за пределы Ойкумены (др.-греч. οἰκουμένη «заселённая», от οἰκέω «населяю, обитаю» — освоенная человечеством часть мира) делала Цезаря равным богам и ещё больше поднимала его авторитет в Риме. Внешняя политика Августа Завершение Гражданских войн и установление режима Империи требовало его укрепления и наращивания авторитета. Ещё со времён Республики Риму был характере
Первая встреча
Первые столкновения произошли не в Германии, а в соседних с Италией областях. И не римляне напали на германцев, а германцы на римлян.
В 113 году до н. э. германское племя кимвров оказалось на северо-восточных подступах к Италии и напало на союзные Риму племена (на месте современной Австрии). Попытавшись заманить кимвров в засаду, консул Гней Папирий Карбон был наголову разбит — остатки римской армии спаслись только благодаря разразившейся грозе. После победы кимвры не вторглись в Италию, а ушли на запад в Галлию, где соединились с другим германским племенем — тевтонами.
Ещё дважды столкновения германцев и римлян оканчивались поражением для последних, однако вторжения в Италию вновь не последовало: кимвры отправились в Испанию, а тевтоны в северную Галлию. Получив два года передышки, Рим завершил военную реформу, которую начал Марий ещё в 108 году до н. э., и создал профессиональную армию. Именно Марию было поручено отразить угрозу варваров. Для выполнения этой задачи его пять раз подряд избирали консулом, что было беспрецедентно для истории Рима.
Исход противостояния решили два сражения. В 102 году до н. э. римляне разбили тевтонов при Аквах Секстиевых. Сражение было настолько ожесточённым и кровопролитным, а жертв было так много, что Плутарх в биографии Мария писал: «Во всяком случае, жители Массилии костями павших огораживали виноградники, а земля, в которой истлели мёртвые тела, стала после зимних дождей такой тучной от наполнившего её на большую глубину перегноя, что принесла в конце лета небывало обильные плоды».
Уничтожив тевтонов и получив консульство в пятый раз, Марий направился в Италию, куда уже с северо-востока вторглись кимвры. На следующий год под Верцеллами состоялось решающее сражение. В нём приняли участие даже германские женщины. Об этом пишет Анней Флор: «Битва с жёнами варваров была не менее жестокой, чем с ними самими. Они бились топорами и пиками, поставив телеги в круг и взобравшись на них. Их смерть была так же впечатляюща, как и само сражение. Когда отправленное к Марию посольство не добилось для них свободы и неприкосновенности, — не было такого обычая, — они задушили своих детей или разорвали их на куски, сами же, нанося друг другу раны и сделав петли из своих же волос, повесились на деревьях или на оглоблях повозок». И Плутарх: «Римляне, которые, преследуя варваров, достигали вражеского лагеря, видели там страшное зрелище: женщины в чёрных одеждах стояли на повозках и убивали беглецов — кто мужа, кто брата, кто отца, потом собственными руками душили маленьких детей, бросали их под колёса или под копыта лошадей и закалывались сами».
Истории о сражающихся германских женщинах, которые при поражении убивают себя и детей, только бы не попасть в плен и рабство, сделали германцев в глазах римлян самым свободолюбивым народом, о чём будут постоянно писать все последующие римские историки.
Цезарь, галлы и германцы
Новое столкновение между римлянами и германцами случилось спустя полвека, когда Гай Юлий Цезарь начал завоевание Галлии. Здесь его устремления столкнулись с наступлением германцев, которые несколько ранее стали активно переселяться за Рейн. Раздорами между галльскими племенами секванов и эдуев воспользовался один из германских вождей — Ариовист. Сначала привлечённый как союзник секванов, в дальнейшем он обеспечил себе самостоятельное положение, а после разгромил галлов, обложив их данью и взяв в заложники детей из самых знатных семей.
Именно конфликт Ариовиста с эдуями Цезарь использовал в качестве предлога для вмешательства в галло-германские дела. Цезарь первоначально пытался уладить дело миром, потребовав у Ариовиста вернуть заложников и прекратить взимать дань с галлов, однако тот отказался, заявив, что Галлия принадлежит ему по праву завоевания. Стремясь не допустить такого опасного соседства и защитить союзников, Цезарь со всеми имеющимися силами напал на войско Ариовиста и наголову разгромил его, лишь немногие смогли бежать за Рейн. Это известие остановило другие германские племена от перехода в Галлию.
Однако угроза новых вторжений полностью не была снята, что доказывают переправы германцев через Рейн в последующие годы. Цезарю пришлось на это не просто реагировать и выдавливать их за Рейн, но и совершить два похода на правый берег Рейна, став первым римским полководцем, вторгшимся в Германию. Задачей Цезаря было не столько разбить отступивших, сколько показать германцам, что время походов и переселений за Рейн в Галлию закончено. Эта демонстрация выхода за пределы Ойкумены (др.-греч. οἰκουμένη «заселённая», от οἰκέω «населяю, обитаю» — освоенная человечеством часть мира) делала Цезаря равным богам и ещё больше поднимала его авторитет в Риме.
Внешняя политика Августа
Завершение Гражданских войн и установление режима Империи требовало его укрепления и наращивания авторитета. Ещё со времён Республики Риму был характерен милитаризм и прославление завоевателей. И объявляя о «восстановлении Республики» и возвращении к республиканским ценностям, Август, конечно, должен был продемонстрировать успехи и во внешней политике. Среди исследователей нет единства мнений о том, была ли внешняя политика Августа заранее тщательно разработана или это была спонтанная реакция на происходящие события. При этом, без сомнения, важнейшей задачей в любом случае было выстраивание собственного образа завоевателя мира. Для этого привлекались силы лучших историков и писателей. В «Энеиде» Вергилия мы находим такие слова Юпитера:
Ромул род свой создаст, и Марсовы прочные стены
Он возведёт, и своим наречёт он именем римлян.
Я же могуществу их не кладу ни предела, ни срока,
Дам им вечную власть <…>
Вот он, тот муж, о котором тебе возвещали так часто:
Август Цезарь, отцом божественным вскормлённый, снова
Век вернёт золотой на Латинские пашни, где древле
Сам Сатурн был царём, и пределы державы продвинет,
Индов край покорив и страну гарамантов, в те земли,
Где не увидишь светил, меж которыми движется солнце,
Где небодержец Атлант вращает свод многозвёздный.
Ныне уже прорицанья богов о нём возвещают,
Край Меотийских болот и Каспийские царства пугая,
Трепетным страхом смутив семиструйные нильские устья.
О том же пишет Гораций:
Воззвал былую доблесть, простёршую
Латинян имя, мощь италийскую
И власть и славу, от заката
Солнца в Гесперии до восхода.
А Тит Ливий называет Рим caput orbis terrarum (лат. «столица мира»), а римлян — princeps orbis terrarum populous (лат. «первый в мире народ»).
Однако факт остаётся фактом, что расширение Римского государства при Августе было самым значительным за всю римскую более чем тысячелетнюю историю. Границы, на которые римские легионы вышли при нём, в течение пятисот лет считались границами цивилизованного мира. В связи с этим интересно понять, какое место занимают германские кампании полководцев Августа и почему расширение в Germania Magna не удалось.
Противостояние Рима и германских племён нельзя рассматривать изолированно от ситуации в соседней Галлии. В 30−20-х годах до н. э. в завоёванной Цезарем Галлии вспыхивает ряд восстаний, которые неизменно происходили при поддержке зарейнских германцев, поэтому вопрос, как решать германскую проблему, был естественным, а решение логично вытекало из традиционных римских принципов устранения таких угроз.
Завоевание Германии римлянами
Говоря о римском вторжении в Германию при Августе, важно понимать, с какой целью римляне перешли Рейн, как далеко они намеревались зайти и насколько прочную власть установить. Как уже говорилось, события в Германии тесно связаны с положением Рима в Галлии. В 20-х и 10-х годах до н. э. здесь со времён Цезаря мало что изменилось. Восставшие галлы постоянно обращались за помощью к зарейнским германцам, в других случаях галлы становились жертвами вторжений германцев, искавших новые места для поселения. Без постоянного римского присутствия река не была надёжным барьером.
Попытки дипломатического решения проблемы, в том числе и натравливание германцев друг на друга, ожидаемого результата не дали, а после поражения легата Марка Лоллия в 16 году до н. э. от переправившихся через Рейн германцев Октавиан Август взял дело в свои руки. На три года он отправился в западные провинции империи. В течение этого времени он упорядочивает управление Галлией и Испанией, организуя провинции, а на Рейне основывает шесть военных лагерей (в дальнейшем они станут римскими крепостями и городами), которые должны были стать надёжной преградой для вторжений германцев.
В 13 году до н. э. Август вернулся в Рим, а управление Галлией и операциями против германцев поручил своему пасынку Друзу Старшему. В течение следующих четырёх лет Друз совершает походы в Германию и в 9 году до н. э. первым из римлян достигает Эльбы. Походы Друза не установили контроль над Германией, но положили начало её подчинению. Именно в это время римляне впервые зимуют за Рейном, доходят до Эльбы и устанавливают различные памятники своим успехам. Кроме того, те германские племена, которые не хотели подчиняться римлянам, уходят на восток. В частности, маркоманы переселяются из долины реки Майн в Богемию, на территорию современной Чехии, и создают там своё царство во главе с Марободом.
Гибель Друза в результате несчастного случая не остановила римское наступление. Его продолжил другой пасынок Августа Тиберий, который в 8−7 годах до н. э. укрепил римское владычество несколькими походами за Рейн и даже переселил 40 тысяч германцев в Галлию, что говорит о силе и возможностях Рима в этом регионе. Результатом действий Тиберия Веллей Патеркул называет доведение Германии «почти до состояния платящей подать провинции», то есть процесс покорения шёл, но ещё не был завершён.
При следующем наместнике Луции Домиции Агенобарбе (дед императора Нерона) в 6 году до н. э. — 1 году н. э. римляне продолжают утверждать своё господство в Германии, хотя и не без сложностей. Так, провалилась попытка заставить племя херусков принять обратно проримски настроенных изгнанников. Именно в этот период римляне продвинулись дальше всего в Германии, в первый и последний раз перешли Эльбу. Это самая дальняя точка, до которой дошли римские легионы.
Проблемы ещё более усугубились в 1−5 годах, когда началось восстание германских племён, которое Веллей Патеркул называет «громадной войной» (immensum bellum). Новый наместник Марк Виниций не смог полностью подавить это восстание, но частично позиции Рима за Рейном были сохранены. Перелом случился только после того, как Август вернул из изгнания Тиберия и усыновил его, а после снова назначил наместником Германии. В 4−5 годах восстание было подавлено, Тиберий разгромил множество племён, снова вышел с войсками на Эльбу, где соединился с римским флотом, который поддерживал эти операции, а также снова остался на зимовку в Германии. Всё это показывает, что Германия не была замирённой провинцией, да и провинцией была скорее номинально. Тут ещё предстояло очень многое сделать, и для этого нужны были как талантливые и авторитетные полководцы, так и опытные, хорошо подготовленные войска.
После подавления германского восстания Рим начал готовить новую кампанию, теперь против царства Маробода. Маробод не предпринимал никаких враждебных действий, но положение его царства и созданная им армия становились местом притяжения для всех противников Рима в Германии, и это вызывало беспокойство в империи. В 6 году был разработан план двойного удара с запада и юга. Рейнские легионы вёл легат Сенций Сатурнин, а дунайские — Тиберий, армии были в нескольких днях пути, когда пришли известия о восстании в Паннонии. Великое Иллирийское восстание повергло Августа в шок и панику, вторжение в Богемию было отменено, с Марободом был заключён мир, по которому он стал другом и союзником римского народа и обязался не помогать врагам Рима. Каждый расценил заключённый мирный договор как выгодный для себя: Маробод считал, что это соглашение уравнивает его с противником, а римские власти — что им удалось принудить варваров к сохранению мира.
Для Рима было важно исключить помощь Маробода иллирийским повстанцам, но даже и без его помощи потребуется долгих и кровавых четыре года, чтобы подавить это восстание. Против восставших, собравших двухсоттысячную армию, Риму пришлось сосредоточить более десяти легионов, и главное, это были опытные и много повидавшие войска. Молодые и неопытные были отправлены в спокойные провинции, в том числе в Германию. Это станет ключевой ошибкой, как и назначение в Германию Публия Квинтилия Вара — человека, никогда в таких условиях не оказывавшегося, чья карьера была обеспечена правильными браками и близостью к Августу.
Какова ваша реакция?
